Первые танки.
Первая мировая война задумывалась как небольшая победоносная кампания в стиле позапрошлого века - с лихими кавалерийскими атаками и одной-двумя генеральными баталиями. Но все изменило появление пулеметов, уже к началу 1915 году выкосивших все кавалерийские полки. И вскоре воюющие стороны оказались в тупике позиционной «мясорубки»: зарывшись в землю, друг напротив друга, солдаты ежедневно уничтожали друг друга артиллерийскими обстрелами, но наступать не могли, поскольку все попытки пехоты пойти в атаку были бессмысленными под шквальным огнем пулеметов. Каждая из сторон изобретала свое "оружие прорыва", и британские генералы первыми догадались использовать бронированные машины. Однако, проходимость колёсной техники по окопной грязи, мягко говоря, оставляла желать лучшего, и тогда британские военные инженеры предложили использовать вместо колёсного автомобильного шасси гусеничное. Впервые идея создания такого оружия была озвучена в Англии в декабре 1914 года капитаном Морисом Хэнки, а полгода спустя, полковник инженерных войск Эрнест Суитон предложил свою концепцию создания бронированных перевозчиков пулеметов, которая воплотилась в танк Mark I.
Так в 1916 году был создан первый танк Mark I. Его боевое крещение произошло в ходе Битвы на Сомме 15 сентября 1916 года, когда уже счёт убитых в битве уже шёл на сотни тысяч.
Несовершенство двигателей и конструкции первых бронированных громадин привело к тому, что из 50 привезённых на фронт машин к полю боя смогли выкатиться лишь 18 машин. Впрочем, и их оказалось достаточно, чтобы прорвать немецкую оборону: на фронте в 10 километров за пять часов британские войска сумели продвинуться вперед на 4-5 км, у немцев новые британские «монстры» вызвали настоящий шок.
Mark I выпускался в двух вариантах – «мужском» и «женском». Отличие – в вооружении. «Мужчины» имели на вооружении две пушки калибром 57 мм и 4 пулемета. «Женская» версия была представлена пятью пулеметами – 1 «Гочкинс» и 4 «Викерса». Во всем остальном – никаких различий: вес порядка 30 тонн, размеры 8,05 х 4,26 х 2,24 м, средняя скорость около 6 км/ч при запасе хода не более 20 км, экипаж во главе с офицером – 8 человек.
В ответ немцы создают 30-тонный A7V на базе трактора Holt. Работы по его созданию были поручены группе инженеров, возглавляемых Йозефом Фойлером. Своими размерами танк не многим отличался от Mark I (7350 х 3060 х 3300 мм), но был в 2 раза быстрее и мог проехать на 15 км больше. Впечатляюще выглядел экипаж из 18 человек. А7V был вооружен 57-мм пушкой и пятью пулеметами MG-08.
Немецкий танк A7V с экипажем
От Царь-пушки к Царь-танку
Идея создания российского колесного супертанка принадлежит начальнику опытной лаборатории военного министерства капитану Н. Н. Лебеденко. Его детище впоследствии назвали «царь-танк».
Царь-танк Лебеденко
Он представлял собой колесную боевую машину, напоминающую гигантский орудийный лафет с двумя спицевыми колесами диаметром 9 метров и задним полутораметровым катком, с помощью которого танк управлялся. Вооружение танка состояло из нескольких пулеметов и двух орудий, расположенных в центральной и боковых рубках. Предполагалось, что он будет передвигаться со скоростью 17 км/ч. Его жизнь, однако, закончилась на первом же испытании в 1915 году, когда задний каток безнадежно увяз в грязи. Хоть проект Лебеденко и не продвинулся дальше опытного образца, он вошел в историю военной техники, как самый большой танк в мире.
Проект машины отличался большой оригинальностью и амбициозностью. По воспоминаниям самого Лебеденко, на идею этой машины его натолкнули среднеазиатские повозки-арбы, которые, благодаря колёсам большого диаметра, с легкостью преодолевают ухабы и канавы.
Верхняя неподвижная пулемётная рубка была поднята над землёй примерно на 8 м. Т-образный коробчатый корпус имел ширину 12 м, на выступающих за плоскости колёс крайних точках корпуса были спроектированы спонсоны с пулемётами, по одному с каждой стороны (предполагалась также возможность установки пушек). Под днищем планировалась установка дополнительной пулеметной башни.
Как это ни парадоксально, но при всей необычности, амбициозности, сложности и огромных размерах машины, Лебеденко сумел «пробить» свой проект. Машина получила одобрение в ряде инстанций, но окончательно дело решила аудиенция у Николая II, во время которой Лебеденко подарил императору заводную деревянную модель своей машины с двигателем на базе граммофонной пружины.
По воспоминаниям придворных, император и инженер полчаса «аки дети малые» ползали по полу, гоняя модель по комнате. Игрушка резво бегала по ковру, легко преодолевая стопки из двух-трех томов «Свода законов Российской Империи». Аудиенция кончилась тем, что впечатлённый машиной Николай II распорядился открыть финансирование проекта.
Работы под императорским патронажем шли быстро — вскоре необычная машина была изготовлена в металле и с конца весны 1915 года скрытно собиралась в лесу под Дмитровом. 27 августа 1915 года были произведены первые ходовые испытания готовой машины.
Применение больших колёс предполагало повышенную проходимость всего устройства, что подтвердилось на испытаниях — машина ломала березы, как спички. Однако задний управляемый каток, в силу своих малых размеров и неверного распределения веса машины в целом, почти сразу после начала испытаний увяз в мягком грунте. Большие колёса оказывались неспособны вытащить его, даже несмотря на применение мощнейшей по тем временам двигательной установки, состоявшей из двух трофейных моторов «Майбах» по 250 л. с. каждый, снятых со сбитого немецкого дирижабля.
Испытания выявили казавшуюся впоследствии очевидной значительную уязвимость машины — главным образом колес — при артиллерийском обстреле, особенно фугасными снарядами. Все это привело к тому, что уже в августе проект был свёрнут в результате отрицательного заключения Высокой комиссии, однако Стечкин и Жуковский все же занялись разработкой новых двигателей для машины. Впрочем, эта попытка не увенчалась успехом, равно, как и попытки сдвинуть Царь-танк с места и вытащить его из района испытаний.
Вплоть до 1917 года танк стоял под охраной на месте испытаний, но затем из-за начавшихся политических катаклизмов о машине забыли и больше не вспоминали. Конструкторские работы по ней больше не проводились, а огромная сюрреалистическая конструкция построенной боевой машины еще семь лет ржавела в лесу, на месте испытаний, пока в 1923 году танк не был разобран на металлолом.
Единственным положительным эффектом этого проекта можно считать опыт, приобретённый молодыми тогда Микулиным и Стечкиным. Когда выяснилось, что мощность двигателей аппарата явно недостаточна, они разработали свой двигатель АМБС-1 (сокращение от Александр Микулин и Борис Стечкин), имевший весьма передовые для того времени характеристики и технические решения например, непосредственный впрыск топлива в цилиндры.
Двигатель этот, правда, проработал всего несколько минут, после чего у него от высоких нагрузок погнулись шатуны. Тем не менее, и Стечкин, и Микулин, которые, кстати говоря, были племянниками выдающегося теоретика авиации Николая Егоровича Жуковского, стали позднее выдающимися советскими специалистами по авиационным двигателям, академиками АН СССР.
Несмотря на неудачу, идея Лебеденко в принципе не была порочной. Спустя несколько лет инженер Павези построил серию высококолёсных военных тягачей для итальянской армии. Изобретатель создал также несколько моделей колесных танков, но они не были приняты на вооружение. Танк остался чисто гусеничной машиной.
Относительно судьбы проекта Царь-танка существует также теория заговора. По ней предполагается, что заведомо провальный проект машины усиленно лоббировался в Генеральном штабе высокопоставленными должностными лицами, действовавшими в интересах Великобритании.
Эта теория очень похода на правду, так как эти же самые чины похоронили Вездеход Пороховщикова, чертежи которого впоследствии были проданы французам и легли в основу французского танка Renault-FT-17.
|
